| Тео | Дата: Воскресенье, 28.10.2012, 18:31 | Сообщение # 1 |
 Придворная ведьма
Группа: Князь
Сообщений: 12226
Награды: 87
Репутация: 87
Статус: Offline
| Хельга Блэкмунд
Леден
"Сегодня наша свадьба..."
Мысль теплой бабочкой опустилась на дно сновидения и мягко вытолкнула Хельгу на поверхность. Волшебница улыбнулась и медленно приоткрыла один глаз.
Комнату заливали солнечные лучи, косо падающие из высоких окон. Свет отражался на столовом серебре, так и оставшемся на столе после вечерней трапезы, раскладывал уютные пятна на скатерти, разноцветными брызгами разбивался в драгоценных камнях, украшавших шкатулку.
Леди Блэкмунд окончательно проснулась и удивленно подняла брови - интересно, а каким образом попали сюда украшения? Неужто призрачная бабушка набралась наглости и заявилась ночью в хозяйскую спальню?
Волшебница опасливо глянула на потолок, сквозь который имел привычку просачиваться лорд Фенхель, подтянула к подбородку одеяло и скривилась. Жалко, что Торус не некромант. Или она сама в пору обучения в Академии не поинтересовалась этой стороной магического искусства. Тогда бы призраки наверняка вели себя по-другому. Впрочем, недолго осталось ждать того момента, когда вся компания двинется в Вениссу. Хорошо бы им там Мидес встретился...
Хельга усмехнулась, а потом виновато покосилась на спящего жениха. Ну что за глупые мысли бродят в ее голове в такой торжественный день?
Торус сопел, вольготно разметавшись по постели и, похоже, плевал с высокой колокольни не только на вездесущих родственников, но и на собственную свадьбу. Леди Блэкмунд тихонько хихикнула и пощекотала прядью волос кончик аристократичного носа. Пришлый дернулся, сморщился, громко чихнул и неодобрительно уставился на невесту.
- Прости, - рассмеялась волшебница. - Просто у тебя был такой вид, будто ты собрался спать до обеда.
- Ты в корне неправа, котик, - назидательно произнес эйп Леденваль. - Я хоть и сплю, все равно все слышу. А уж годы работы на Орден научили меня осторожности больше, чем вся предыдущая жизнь. Иначе вряд ли я бы тут разглагольствовал сейчас.
Леди Блэкмунд как наяву представилась какая-нибудь Анна, крадущаяся с кинжалом к ложу, и мурашки противной россыпью побежали по спине. А еще захлестнуло чувство вины за собственное малодушие и поспешное бегство от любовника. Наверное, что-то отразилось у нее на лице, потому что пришлый мягко улыбнулся и, взяв за руку, прикоснулся губами к ладони. Хельга тряхнула волосами, отгоняя некстати подступившие слезы, и весело съязвила:
- Похоже только, что в этот раз элвилинское чутье дало сбой. Если уж проворонило пробравшуюся сюда леди Аурору.
И она кивнула в сторону шкатулки с драгоценностями.
- Не дало. И бабушка тут вовсе ни при чем. Хельга, уж не думаешь ли ты, что я оставлю фамильные драгоценности на растерзание посторонним? Еще сопрут чего. Ты давеча как заснула, я за шкатулкой сходил. И, сдается, вовремя, а то там уже пара горничных крутилась. Наверняка ничего не взяли, потому что мешали друг другу, а тут и я подоспел.
- Они, наверное, просто наряд готовили, - задумчиво проговорила Хельга, а после вспомнила.
- Дорогой, а ты не знаешь, где сейчас Катаржина? Любимица твоего деда? Она мне честной показалась, да и девушка милая и умная. Я бы ее себе в горничные взяла.
- Не, - покачал головой пришлый. - Но ежели хочешь, спрошу у деда.
- Спроси, - Хельга кивнула и, чмокнув жениха в щеку, вылезла из кровати, прошла босиком до балкона и, распахнув дверь, блаженно зажмурилась от прохладного воздуха, напоенного прелью, и брызнувшего сквозь осенние листья солнца.
- Давай завтракать здесь.
- Ты не простудишься?
- Ну, я же оденусь.
Хельга хихикнула и пошла за ширму, искать одежду.
Долго наслаждаться трапезой им не дали. Леди эйп Наэриваль, прознав, что внуки встали, а, может, привлеченная терпким кофейным духом, просочилась через дверь.
- Бабушка! - возмутился Торус. - Где ваши манеры? А постучать?!
- Интересно, как? - фыркнуло приведение. - Впрочем, если ты настаиваешь. Тук-тук!
Опустившаяся на вазочку с вареньем пчела замерла, а потом с возмущенным гудением улетела.
- Но я еще не принял ванну! - капризно протянул Торус, а бабушка сделала возмущенный круг под потолком.
- Так спустишься в баню, к остальным мужчинам. У нас и с невестой хлопот полон рот - одеть, умыть, причесать. А часовня, между прочим, еще с раннего утра готова, и этот милый мальчик ждет.
- Это какой еще мальчик? - подозрительно прищурился эйп Леденваль. - Это отче, что ли? Надеюсь, этот олух фингал замазал?
- Сударь! - от звуков бабушкиного голоса задрожали стекла. - Будьте добры хотя бы сегодня не выражаться, как пьяный конюх!
Она прижала туманные длани к вискам и страдальчески закатила глаза.
- Ну до чего же это неудобно - играть свадьбу не по правилам. Ни тебе отдельного будуара для невесты, ни комнаты жениху. Впрочем, - она хищно улыбнулась, - если ты, внучек, настаиваешь, свадебную косу я могу заплести тебе сама.
Торус поперхнулся, поспешно отставил чашку и, уверив привидение, что ни на чем не настаивает, спешно ретировался с поля боя. Велев невесте, ежели что, звать на помощь и не стесняться использовать боевую магию.
- Мужчины... - сокрушенно покачала головой призрачная леди, едва за внуком захлопнулась дверь. - Что с них возьмешь? Так, дорогуша, если ты поела, изволь готовиться к действу.
Бабуля дернула сонетку, и тотчас слуги - ни дать, ни взять, за дверью дожидались, - потащили в спальню бадью для купания, огромное зеркало, ворох одежды да целый арсенал гребешков и бутылочек.
Ловкие элвилинские девушки принялись тормошить леди Блэкмунд, снова стаскивая одежду, усаживая в чан с теплой водой, растирая тело жестким лыком, поливая резко пахнувшим травяным настоем.
- Леди эйп Наэриваль, - процедила сквозь стиснутые зубы волшебница, - к чему все эти церемонии?
- Это гигиена, - назидательно произнесло привидение, сделавшись в один момент очень похожим на внука. - И потом, деточка, мы все же элвилин, и у нас есть определенные каноны. Пусть даже свадьба пройдет по людскому уставу, я не желаю лишать Торика удовольствия прикоснуться к родным традициям.
- Не уверена, что...
Плюх! Ведро холодной воды опрокинулось на голову волшебницы, а призрачная бабушка довольно кивнула расположившимся вдоль стены девицам.
- Что ж ты, сине море, что стоишь, не колыхнешься, - завела остроухая брюнеточка, пока Хельга старательно отплевывалась.
- Что ж ты, что ж, красавица, стоишь не усмехнешься? - стройно подхватили другие, а потом взвыли в один голос: - О-ой!
- Какого лешего?! - зло поинтересовалась волшебница и вовремя перехватила нацеленную ей в лицо мочалку. - Что за крики?
- Тело должно быть белым и пахнуть цветами, - веско сказала банщица.
- Бабушка!
Леди Аурора страдальчески закатила глаза.
- Я же говорю - традиция!
Чернокосая элвилин захлопнула рот и будничным тоном поинтересовалась, сама невеста плакать будет или им все делать.
- Продолжайте, - торжественно махнула дланью бабушка, а девица, поднявшись, отвесила поясной поклон подружкам.
- Вы, подруженьки мои любезные,
Вы послушай... послушайте меня.
Леди Блэкмунд сморщилась - голос у плакальщицы был резкий и пронзительный - и спешно полезла вон из чана.
Крепкие руки горничных гостеприимно приняли волшебницу в нагретые полотенца. Ее усадили аккурат перед зеркалом и в четыре руки стали вычесывать мокрые, свалявшиеся за ночь волосы.
- А ваша свадьба, леди, - стараясь перекричать упоенно стенающих девиц, поинтересовалась Хельга, - тоже шла традиционно?!
- Да где там, - махнуло рукой привидение, - у нас тогда все просто было. Альв сказал торжественную речь да запись в бортовом журнале сделал.
- Альв?
- Ну, да, отец Одрина. Капитан.
Леди Блэкмунд мысленно прикинула, по каким же морям при жизни носило леди Аурору, и даже посочувствовала дедке Сингарду, странствующему по следам возлюбленной.
- А Люб? - спросила невеста. - Что ж вы за него-то не пошли? Я ж поняла, что вы сосватаны были?
- Сосватаны, да не спрошены, - буркнула бабушка и сурово покосилась на плакальщицу, издавшую в этот момент особо пронзительный вопль. - Я рыжих, может, терпеть не могу. Конопатые, да еще ресницы светлые... тьфу!
- Так что, у вас и согласия не спрашивали?
- Скажешь тоже. Программа, леший ее забери.
Хельга снова попыталась представить эту леди, имеющую в свое время неограниченную власть над свободолюбивыми элвилин. Может, Программа - это древняя княжна какая была?
Впрочем, поинтересоваться волшебница не успела - как раз развернули переделанное платье, и у нее на мгновение перехватило дыхание от эдакой красоты. Свободно струящееся, с серебряным шитьем по подолу, платье было неуловимо похоже на глубокий и живой ручей. Швея убрала многочисленные кружева с лифа, и теперь только атласная серебристая же лента подчеркивала глубокий вырез, проходила перевязью по груди и терялась в ниспадающем водопаде за спиной. Желание сопротивляться пропало моментально, и следующие полчаса невеста послушно терпела одевание, причесывание и бабушкины советы. Совершенно не представляя, что может делать аристократка на кухне, Хельга даже постаралась запомнить фамильный рецепт теста, с которым пироги просто-таки тают на языке.
Прохладная тяжесть глубоко-синих сапфиров легла на грудь и оттянула уши, а волшебница, наконец, осмелилась на себя взглянуть. Из матовой темной глади зеркала строго глянула высокая статная дама - величавая и самоуверенная, а Хельга озадаченно подумала, куда же делась та порывистая девица, какой она до сих пор представляла себя внутренним взором? И как давно произошла перемена, а она вот только что заметила...
- Да, синий - определенно твой цвет, - недовольно сказала леди Аурора, а девки-плакальщицы дружно захлопнули рты и деловито потянулись к выходу.
"Уже", - екнуло сердце, и леди Блэкмунд, поправив ожерелье, повернулась к бабушке. Та торжественно кивнула.
Длинные темные переходы словно вытянулись в одну линию - окружающий мир превратился в череду старинных гобеленов и радостных лиц, выплывающих из сумрака, а потом до невесты донеслась нежная музыка. Струящаяся из распахнутых настежь дверей часовни, украшенных венками осенней жимолости с вплетенными гроздьями рябины, мелодия мягко обволакивала, манила, успокаивала. Толпа у дверей раздвинулась, и леди Блэкмунд вошла в теплый полумрак с запахом цветочных ароматов. У подножия статуи Судии чуть теплились несколько свечей, отец Марк, облаченный в алый балахон, стоял неподалеку, прижимая к животу ритуальный фолиант, а рассыпанная пред аналоем гора роз казалась черной от недостатка света. В стороне от выхода группа остроухих музыкантов с упоением играла на лютнях и флейтах, а скамьи были забиты гостями и слугами - любопытные лица как по команде повернулись, разглядывая идущую по центральному проходу невесту. Справа от статуи с весами стояли трое мужчин. Грузный, даже в полумраке выделяющийся огненной шевелюрой Сингард в тяжелой, глянцево поблескивающей мантии. Легкий и стройный князь Одрин - светлое пятно, чем-то напоминающий белую лилию, и его сын. В длинной, почти до пола, тунике, переливающейся в свете пламени темной зеленью и золотом расшитых нарукавников. С забранными в хвост волосами, слишком короткими для традиционной косы.
Троица обернулась, и Хельга невольно улыбнулась, глядя, как россыпью разноцветных светлячков зажглись глаза пришлых. Явилось воспоминание, каким она впервые увидела Торуса - злым, раскрасневшимся, смущенным, испачканным мерзкими останками неправильно поднятого Салзаром мертвеца. И одновременно сильным, гордым и таким уязвимым в этой своей гордости. Тепло толкнулось в груди сердце, и леди Блэкмунд, скинув сафьяновые туфли, пошла по холодному мрамору, навстречу улыбающемуся жениху. Торус двинулся вдоль скамей и торжественно принял руку невесты у аналоя. Они одновременно ступили на ворох цветов, и волшебница вздрогнула, когда острые колючки нещадно впились ей в стопы. Эйп Леденваль, нахмурившись, дернулся, похоже, намереваясь подхватить женщину на руки, но Хельга, сильно сжав предплечье пришлого, покачала головой.
- Пусть, - беззвучно прошептала она. - Я хочу, чтобы все было по правилам.
Элвилин в ответ пожал ей ладонь и, смерив ненавидящим взглядом отца Марка, коротко кивнул. В часовне стало тихо, а отче выступил вперед, гордо вскинув подбородок, и, распахнув фолиант, каркающим голосом принялся читать канон. Дрожащее пламя осветило неровно напудренное лицо юноши и плохо спрятанный синяк, и Хельга, с трудом сдержав смешок, покосилась на Торуса. Тот заговорщицки подмигнул, негромко кашлянул и опустил голову, пряча ухмылку. Отец Марк зачерпнул из чаши горсть хлебных крошек и, бубня под нос молитву, стал яростно бросать их в раскачивающиеся чашки весов.
- Отче, - прошипел Торус, - не зли меня. Выгоню.
Священник дернул щекой и сбавил темп, а расставленные по часовне свечи одна за другой начали загораться - за неимением служки кто-то использовал магию.
Юноша помрачнел еще больше и принялся бормотать под нос вовсе уж неразборчиво. Когда часовня озарилась ярким светом, Марк закончил бубнить канон и, повернувшись к жениху и невесте, с кислым видом стал задавать вопросы. Требуя клятв в верности, поддержке, понимании, ответственности и еще куче разных вещей, наведя волшебницу на мысль, что половину супружеских пар Даринги Судия был обязан давным-давно покарать. Впрочем, она, конечно, согласилась. Как и жених, который, несмотря на ехидное выражение лица, даже детей своих пообещал растить в ордалианской вере.
Тихо звякали монетки, которые брачующиеся, сойдя с вороха роз, опускали в объемные чаши весов, а Хельга никак не могла решить, веселиться ей или трепетать от счастья. В конце концов, сомнения ее разрешил Торус, мимоходом шепнув на ухо, что княгиня Аррайда перед самой церемонией тоже имела что сказать священнику. Особенно, когда тот попытался настоять на правильности именно ордалианского способа женитьбы.
Золотой браслет тонкой змейкой охватил запястье, а волшебница подняла смеющиеся глаза на жениха.
- Я сделаю тебя счастливой, - шепотом пообещал он, а потом, подтверждая свое право, запечатлел крепкий поцелуй на Хельгиных губах. Часовня огласилась приветственными криками, а музыканты снова принялись терзать инструменты.
Взяв жену за руку, Торус торжественно повел ее с возвышения и расхохотался, когда волшебница взвизгнула, а под ноги им устремился целый поток ледяной воды. Эйп Леденваль легко подхватил Хельгу на руки и торжественно понес из часовни, небрежными кивками отвечая на поздравления и радостные выкрики. Неожиданно смущенная, волшебница уткнулась пришлому в шею, а потом то и дело хихикала, подсматривая за семенившим позади остроухим пацаненком. Больно уж сосредоточенно прижимал тот к груди обувь новобрачных, стараясь не отставать от широко шагавшего Торуса.
- Брось в угол, - небрежно кивнул мальчишке хозяин замка, а после того, как захлопнулась за помощником дверь, огляделся, и покачал головой.
- Ничего этим растяпам доверить нельзя.
- О чем ты?
- Целебная настойка, - ответил элвилин, с досадой двигая плечом зеркало. - Надеюсь только, что папеньке не приспичило в этот момент замазывать какие-нибудь царапины своей ненаглядной.
Он деловито усадил молодую жену в кресло и, пододвинув низкую скамеечку, плюхнулся рядом.
- Кстати, а что княгиня такого сказала? Отцу Марку-то, - полюбопытствовала Хельга.
Торус фыркнул и, ухватив появившуюся прямо из воздуха, бутылочку, зубами потянул пробку.
- Фебе лу... тьфу. Лучше не знать. Дословно, во всяком случае. Знаешь, она такая злющая была, что даже меня по части выражансов переплюнула. Давай сюда ногу.
Хельга вверила мужу пострадавшую ступню и откинулась в кресле, прикрыв глаза и наслаждаясь мягкими прикосновениями.
- А суть-то в чем?
- Видишь ли, пока мы тебя ждали, наш отче, похоже, возомнил, что Аррайда тоже захочет освятить брак по ордалианским канонам. Отвел ее в сторонку и принялся убеждать в греховности пришлых, отсутствии души, ну, в общем, как обычно, ты же знаешь. Княгиня молчала-молчала, а потом, когда Маркуша посмел непочтительно выразиться о ее статусе при папеньке, вот тут она и выдала. Шепотом, правда, но мы все слышали. Отец аж закашлялся, пришлось его по спине молотить.
Новобрачная хихикнула и счастливо вздохнула - ноги саднить совершенно перестали, а руки Торуса были такие ласковые.
- По-моему, достаточно. Давай теперь я тебя полечу.
- Вот еще, - упрямо мотнул головой эйп Леденваль. – Я - элвилин, на мне к вечеру все заживет. Да я и сейчас уже почти не ощущаю неудобства.
- До вечера далеко, - возразила Хельга и, погладив мужа по руке, мягко отобрала бутылочку. - Да и мне самой приятно за тобой поухаживать.
- Ну, ежели так...
Они поменялись местами, и Хельга плеснула себе на ладонь теплую, пахнувшую травами и чем-то сладким настойку.
- Бьюсь об заклад, тут тоже есть капелька болотной орхидеи, больно уж приторным отдает.
Женщина сморщила нос.
- А вот и не угадала, - Торус довольно подмигнул, - это секретное зелье Сингарда, которое тот подмешивает во все свои лекарства. И тайну рецепта сего даже маменьке узнать не удалось, хотя пыталась.
- Стрелолист? - изогнула бровь волшебница, осторожно втирая настойку. - Или с чем там ваш Люб на картинах изображается?
- Понятия не имею. Котик...
Блаженно сощурившись, Торус провел тыльной стороной ладони по Хельгиной щеке, и пальцы его отправились путешествовать по шее, плечам и открытому вырезу платья.
- Щекотно, - молодая жена хихикнула. - Милый, что это ты надумал? Нас уж гости заждались, голодные наверняка. К тому же у меня прическа, платье, и...
Эйп Леденваль решительно приложил палец к ее губам.
- Гости, уверяю тебя, не столь щепетильны, чтобы нас дожидаться, а я, как муж, имею полное право утвердиться в своем положении. А с прической... - он задумчиво потянул Хельгу к себе на колени, - мы что-нибудь придумаем.
Торус оказался прав. Когда молодая чета входила в трапезную, там уже вовсю шел праздник. Звенела посуда, переливались голоса, музыканты в углу играли что-то лихое и стремительное. Кажется, на праздничный пир собралось все население Ледена - даже слугам в стороне поставили отдельный стол. И апофеозом элвилинской демократии над пирующими витали два призрака - то ли танцевали, то ли просто бдели.
Новобрачных гости встретили гвалтом и приветственными криками. Девушки снова завели какую-то нескончаемую песню, с поклонами поднесли чете эйп Леденваль огромный расписной ковш с осенним медом и, заставив разломить каравай, усадили во главе княжьего стола. Хельга почувствовала, как приятное тепло разлилось по телу, а голова слегка закружилась. Она с вожделением оглядела ломившийся от угощений стол, радостно улыбнулась слуге, наполнявшему ее кубок, и впилась зубами в сочившийся пряным соком кусок утки.
- А я всегда говорила, - удовлетворенно донеслось сверху, и волшебница, подняв взгляд, увидела призрачную бабушку, - что хороший аппетит - залог здоровья, и плевать, что все эти дуры - аристократки считают иначе.
- Перестаньте смущать мою супругу, леди, - со смешком отозвался Торус и ласково погладил Хельгу по голове: - Кушай, моя радость, никого не слушай.
Новобрачной тут же захотелось запустить в родственничков блюдом, она глубоко вздохнула и, списав раздражение на собственное состояние, стала прислушиваться к разговорам.
- И все равно, дорогая, я считаю, что ехать в Вениссу обычным путем куда безопаснее, - донесся негромкий голос князя.
- И сколько займет наше путешествие? - Аррайда катала в пальцах крупную темную виноградину.
- Месяц, или около того. Заодно ты посмотришь Дарингу.
- Не думаю, что это такая уж хорошая идея - трястись непраздной столько дней в седле, - оторвавшись от тарелки, влез в разговор Сингард.
- Можем взять карету, - Одрин насупился.
- Интересно, с каких это пор дороги Даринги стали ровными? Чай, не по снегу в салазках, отобьешь все, что только можно. Опять же, осень, сырость, грязь.
- Наверное, он прав? - нерешительно сказала княгиня. - Если честно, я умираю от любопытства, так хочется посмотреть мир, но, в конце концов, мы можем попутешествовать позже. К тому же, дело, по которому мы едем, как я понимаю, не терпит отлагательств.
- Да, отец, - Торус назидательно поднял палец, - и не забывай об ордальонских отрядах, на которые ты можешь запросто нарваться по дороге. К тому же твоя внешность слишком знакома моим, скажем так, бывшим соратникам. Или будешь вступать в схватки и еще больше настроишь давних против короедов? Не думаешь, что твою вылазку могут посчитать объявлением войны?
- Во-первых, сын, я не веду за собой армию, во-вторых, выбирай выражения, говоря о собственной расе, а в-третьих, не ты один умеешь пользоваться иллюзией и маскировкой.
- Ага. Только вот у тебя нет брата среди давних.
Хельга поняла, что еще немного, и отец с сыном разругаются, и поспешила вмешаться.
- Князь, простите за дерзость, что встреваю в разговор, и, конечно, вы вправе поступать, как вам угодно, только ответьте. Отчего вы пренебрегаете такой короткой дорогой, как дольмены? Ведь и в Леден мы ехали своим ходом, несмотря на мое предложение воспользоваться порталом. Это же так удобно.
- Леди эйп Леденваль, - сухо ответил князь, - не сравнивайте себя - специалиста по магическим перемещениям, и мою жену, совершенно не владеющую этой странной силой, и, тем не менее, напрямую с ней связанной. Я в свое время насмотрелся, как Триллве носило через дольмены вопреки собственной воле. Из вашей тюрьмы, между прочим. Чему вы улыбаетесь?
- Прошу прощения. Я просто еще не привыкла, как звучит мое новое имя. Впрочем, дольмены в Сатверской тюрьме я лично искала, и могу сказать, что их там не было. Вернее, был тот, откуда, судя по всему, появилась княжна Цмин, но он вел в одну сторону, и воспользоваться им ваша супруга никак не могла.
- Но мы ее видели! – князь возмущенно посмотрел на Сингарда, а старый лекарь важно кивнул.
- Вот потому, - продолжила волшебница, - я и считаю, что княгиня - сама себе дольмен. Как летавка. Только птичке приходится приказывать, а леди Аррайда сама желает попасть туда, куда летит. Так что теоретически, князь, ваша супруга может сама исчезнуть в любой момент, а дольмены тут вовсе ни при чем. Важно лишь ее желание. Примерно как мое. Тогда, в Солейле.
Хельга вспомнила темные стены склепа Эйнаров и зябко повела плечами.
- Не думаю, что я желала попасть назад, в Сатвер... - княгиня, похоже, тоже припомнила плен и нахмурилась. - Однако все время туда возвращалась.
- Простите, что напоминаю вам горькие минуты вашей жизни, леди Аррайда, но, как я поняла из дальнейших разговоров с сатверскими ордальонами, вы считали, что князь погиб?
Княгиня медленно кивнула.
- Думаю, это и сыграло свою роль. Неверие в происходящее, отчаяние. Скажите, вы ведь в самом деле не считали, что по-настоящему переноситесь в Твиллег?
- Только в самом конце, - княгиня провела пальцами по глазу, словно стирая невидимые слезы, - когда увидела на себе рубаху Одрина. И плед. Это дало мне силы, чтобы совершить побег.
- Я помню этот плед. От него так и веяло странной магией.
- Я тоже помню, - мрачно сказал Торус и покосился на мачеху. - Только вот понять не могу, каким ветром княжну Цмин в тюрьму-то занесло. Она что, не ведала, куда летит?
- Нам она говорила, что ошиблась, открывая дольмен, - отозвался Одрин, - что-то там пошло неправильно, и...
- И ей выпала единственная из миллиона возможность оказаться в Сатверской тюрьме, - Эйп Леденваль фыркнул. - Не верю.
- Кто теперь знает, - пожала плечами Хельга, - может, когда-нибудь представится случай спросить княжну лично?
- Скорее уж допросить. Меня раздражает мысль, что она могла ЗАХОТЕТЬ!- Торус поморщился.
Молодая жена некстати вспомнила напуганного рыжеволосой Талькой Илара и рассмеялась, прикрывшись огромным серебряным кубком. Хозяин замка неодобрительно покосился в ее сторону.
- Неприятно чувствовать себя дичью, знаешь ли.
- Сдается мне, в тот раз леди Цмин все же была очарована Сианном, - Хельга подняла веселый взгляд. - Возможно, леди Аррайда послужила своего рода маячком. Принимающим дольменом.
- Наука о дольменах еще так молода, - отмахнулся Торус, - еще столько всего предстоит узнать. И я уверен, дорогая, что ты когда-нибудь скажешь в ней свое слово, а теперь не время предаваться ученым размышлениям.
- Да, давайте праздновать, - согласно кивнула Аррайда и повернулась к мужу - Одрин, я хочу танцевать!
- Сын, ты не против? - обернулся князь.
- Что вы откроете бал? - Торус вопросительно покосился на Хельгу, а потом милостиво кивнул, - мы не против.
Светловолосый князь, поднявшись, протянул руку супруге, а потом торжественно повел ее в центр зала. Музыканты заиграли еще старательней, и две легкие фигуры заскользили по мраморному паркету, заводя павану.
- Ты точно не желаешь танцевать? - тепло шепнул в ухо жене Торус, а Хельга с улыбкой покачала головой.
- Я немного устала. И, кажется, все еще голодна.
- Тогда ешь, - подмигнул элвилин, - а на потом у меня родилась отличная идея, как нам порастрясти набитые животы.
И расхохотался, поймав подозрительный взгляд.
- Нет, котик, когда я говорил "нам", я имел в виду всех присутствующих. Охота! Что может быть веселее и азартнее? Тем более, утки сейчас как раз откормились. Представляешь, элвилинские лошадки несут лучников болотными тропами! И будет еще один сюрприз. Обещаю, тебе понравится.
Молодая жена благодарно улыбнулась, а потом с любопытством наблюдала, как эйп Леденваль, отозвав в сторонку управляющего, что-то возбужденно тому втолковывал. Высокий крепкий мужик, округлив глаза, согласно покивал и, ухмыльнувшись, вышел из трапезной.
Шаман за скверную погоду недавно в бубен получил...
|
| |
| |
