| Триллве | Дата: Пятница, 13.07.2012, 03:46 | Сообщение # 1 |
 Великий магистр
Группа: Князь
Сообщений: 14148
Награды: 87
Репутация: 93
Статус: Offline
| О рыбаках и купании. Хуул. Уршилаку
Путешественники прибыли в Хуул на закате. В трактире Тонгара свободных коек не было, и ночевать они устроились в одной из рыбацких хижин, на сваях вынесенных в залив с берега. Так местные жители избегали налога на землю.
Рыбак все равно собирался на ночной лов, и потому взял за свою хибару красную цену и ни дракошкой больше. Хаджит Черрим и Зайчик с Тьермэйлином вызвались караулить первыми и, устроившись на деревянных мостках перед дверью, занялись рыбной ловлей. Рыба особенно хорошо клевала в сумерки. Девушки же стали устраиваться в хижине, через многочисленные щели в стенах которой еще сеялись солнечные лучи. В лучах радужно плясали пылинки, резко пахло мокрым деревом, солью и травой постелей.
Звездочка заняла единственный в хибаре гамак и покачивалась в нем, положив лютню на живот и пощипывая струны, ворча, что инструмент не строит от сырости. Вид у нее, в противоположность обычному, был блаженный. Эдвина, наоборот, бухтела, усевшись на сеннике и шурша пергаментами в сумке, поставленной на колени.
- Если они ловят на наш запас сушеной скрибятины, я им бошки поотрываю.
- На мидий.
- Тут водятся мидии? - магичка оживилась и повеселела. - Когда мы ловили некромантов у Топальской бухты... я тогда училась в Университете Таинств, в Столице. Вечером развели костер, набрали мидий... Слушайте! Я вам сейчас такой супец забабахаю! С Роландовыми слезками и саммерсетским лавром, есть у меня запас...
- Супе-ец, бошки, забабахаю, - протянула Пикстар презрительно. - Дикари!
- Клевета и инсинуации, - фыркнула Эдвина и вышла. Певица продолжала перебирать струны, и сквозь мурлыканье стало пробиваться нечто связное.
- На Морровиндском берегу.
А где - про то молчок.
Жил Аелвинус Меновальд,
отважный рыбачок.
А в Альд-Велоти под скалой,
Где мутная вода,
Плавал Старик Синий Плавник,
Всех рыбаков беда.
За кружкой мацта Меновальд
Поклялся извести
Синего Плавника, злобного Старика
И всех от него спасти.
Звездочка задумалась на какое-то время и печально завершила:
- ...Полюбоваться можешь ты на призрак у воды,
Где деревянная нога оставила следы.
Аррайда, задремавшая, было, вздрогнула и повернулась, опершись на локоть:
- Погоди! А что там случилось-то?
Пикстар по-кошачьи потянулась:
- Ну, что-то случилось. Я потом придумаю. Кстати, есть желание - можем потратить денек и доехадь до Альд-Велоти, услышишь все из первых уст. Тут совсем рядом, на заход вдоль берега. И как раз посередине между деревушками Ашалмавия. Любопытный даэдрический мегалит. В неплохой сохранности. А под ним, по слухам, система пещер с сокровищами.
- Ох, не верю я в такое счастье, что их никто до нас...
Двери в хижину распахнулись, и Черрим загородил собой светлый по сравнению со стенами проем, локтями упираясь в косяки, распушась от возмущения.
- И что ж вы, девушки, не уйметесь никак? - ядовито вопросил он. - То песни орете, то...
- То? - Пикстар потянулась, укладывая лютню на сундук.
- Эдвину подослали нашу рыбу распугать... - котище засопел. - Значит, так. Ежли вам охрана не нужна, мы с Лином в море выйдем. С лодки острогой рыбы набьем. А Зайчика оставим при вас. Все равно он плавать не умеет.
- На здоровье, - Звездочка показушно зевнула и улеглась набок, свернувшись под одеялом. Аррайда вышла за Черримом наружу. Поежилась от ветерка. Отыскала взглядом Эдвину, колдующую над костром. И, махнув рукой хаджиту, двинулась к ней.
Котище, оттолкнув лодчонку с горящим на носу фонарем от берега, прыгнул к Лину. Босмер Зайчик, помогавший ему, вернулся на мостки и уселся, прислонившись к двери хибары спиной, собираясь бдить.
Ровный шум прибоя заглушал треск огня. Пламя дергало и тянуло в сторону моря вместе с паром, поднимающимся над котелком, висящим на треноге. И потому пряный запах варева стал ощутим только у самого костра. Он обозначался особенно резко при каждом движении большой деревянной ложки, которой помешивала в котелке Эдвина, попутно подсыпая измельченную зелень.
- Уже почти готово, - заметила магичка, рукою с ложкой отводя ото лба налипшую прядь. - Убрались неуемные? Не попробуют - им же хуже.
Она громко фыркнула.
- "Приличную уху" им подавай. Можно подумать, то, что я варю, у Дезель клиентов обслуживает.
Аррайда засмеялась. Проводила взглядом яркий огонек, мерцающий среди массы темной воды.
- Плащ расстели, а то тут колючки, - подала совет Эдвина. - Вроде выбрались мы по делу, а разбрелись кто в лес, кто по дрова.
Аррайда разложила плащ и устроилась на нем, жмурясь на огонь.
- Может, нам завтра никуда не торопиться, - бретонка отхлебнула, подув на ложку, и кинула в котел еще горсть приправ. - Обождать денек. Мне кажется, нам всем не хочется заглядывать за окоем.
- Мы уже туда заглянули, - Аррайда оперлась лбом на кулак и прикрыла глаза. - Меня преследует видение, будто мы стоим на самом краю, и песок и мелкие камешки шуршат из-под ног. Нас унесет вниз, Эдвина, даже если мы не станем шевелиться. Но если мы осознанно двинемся вместе с потоком, есть шанс не сломать себе шею.
- Возможно. Это же не я Нереварин, а ты, - магичка улыбнулась. Наемница хмыкнула.
- Мы выйдем на рассвете, как договорились. Если что - доспим в лодке.
От разговора их отвлекла возня на мостках. Пикстар рвалась из хибары наружу, приснувший Зайчик удерживал тушкой двери. Актриса поднажала. Зайчик отъехал и с воплем вскочил. Расставил руки для равновесия, чтобы не свалиться в воду.
- Ну вот! - ноющим голоском заметил он. - Я охранял ее, как сокровище, а она улупила меня дверью по спине!
Звездочка раздраженно фыркнула.
- Дрыхнуть не надо! Я стучала, между прочим.
И удалилась за камни. Зайчик подался к костру, потирая поясницу. Уловил аромат юшки и стал потирать ладони.
- И тебя не смущает неприличность этого варева?
Босмер отчаянно затряс головой.
- Ладно уж, - сжалилась Эдвина, - тащи миски. Звездочка, тебе наливать?
- Немного, - актриса подошла, стряхивая воду с пальцев. Изящно присела, поджав под себя ноги. Приняла миску, с поклоном поданную кавалером. Боясь обжечься, поскорей устроила на песке. - На ночь наедаться вредно.
Магичка фыркнула, оделяя варевом остальных. Поднесла ко лбу ладонь, вглядываясь в волны.
- Далеко же их занесло. Вон там огонек.
Зайчик привстал на колени:
- И вон там тоже.
Передернул плечами:
- Это же море Призраков! Мало ли чьи души носятся над водами.
- В туман, - подняла глаза к небу Аррайда. - А сегодня ясно.
Звездочка зачерпнула из миски и подула на ложку.
- А может, это вовсе огни Дагон-Фелла, земли Дагона, скалистой и суровой.
Наемница хотела поправить ее, что из Хуула остров Дагон-Фелл вряд ли разглядишь, но решила послушать, какую нить рассказа Пикстар сплетет. А та взглянула на тяжелые волны, потом на звезды над головой и продолжила таинственно:
- Пожалуй, это единственный клочок суши у Вварденфелла, где удержались северяне после гибели Лорхана, их бога Шора. Они прикидываются мирными рыбаками, рудокопами, пастухами квама, но по ночам, точно злые оборотни, меняют шкуру, превращаясь в контрабандистов и разбойников. И ждут, ждут, пока сумеют вернуть себе Морроувинд.
Эдвина стукнула по котелку, выражая несогласие, Зайчик же застыл с ложкой во рту, заслушавшись.
- Дагон-Фелл - остров страхов и чудес.
Пикстар тряхнула головой.
- Говорят, в одной из шахт квама несут золотые яйца. И тот, кто их найдет... - данмерка многозначительно замолчала. Проглотила несколько ложек супу.
- А еще в развалинах двемерской башни у самого поселка живет злой волшебник Соквильд Ворон. Он хранит у себя маску Клавикуса Вайла, даэдра, который часто появляется в компании лохматого пса. Ту маску, что, несмотря на собственное уродство, дарует несравненную красоту надевшему ее. Она черная, блестящая и рогатая, с усами на личине. И кстати, в ней изображена Альмалексия - на столбах, подпирающих Призрачный Предел.
- Двемерская... - повторила Эдвина зачарованно, обращая глаза к огоньку на волнах.
- Зря ты это, - хрипло сказал босмер Звездочке. - Теперь нам придется завернуть на Дагон-Фелл, а я моря страх как боюсь.
Так далеко им плыть не пришлось, но даже путь вдоль берега Зайчик провел с закрытыми глазами, вцепившись в борт лодки, как вцепляется в дерево напуганный кот, и зеленея лицом, ровно тростник. Правда, перед этим он аккуратно уложил среди вещей лук, завернутый в просмоленное рядно, чтобы тот не пострадал от морской воды.
Босмер так спешил покинуть лодку, когда она ткнулась в песок, что не устоял на ногах.
Поднялся, пошатываясь, подхватил кладь и, сопя от жалости к себе, стал взбираться на склон, за которым скрывалось стойбище Уршилаку. С ним едва не столкнулась бегущая навстречу Тинувиэль - та самая найдена, которую Аррайда спасала от скального наездника. Девочка раскраснелась от спешки, разноцветные глазащи сверкали, а черная тощая коса прыгала и била по спине. Она обогнула босмера и Звездочку, коротко кивнула Черриму и обхватила Аррайду тощенькими руками. Подняла кверху счастливые глаза.
- Тетя Нибани сказала, что ты приедешь, и послала тебя встречать.
И стеснительно потупилась.
Арайда кинула в сумку-невидимку латную рукавицу, порылась и вытащила на свет бусики сенчальской бирюзы. Протянула девочке. Та зарделась. Сняла с шеи низку витых продолговатых ракушек, а из кошелька у пояса вытянула горсть сердолика и халцедона. Сопя, сунула подношения Аррайде.
- Я сама собирала. Тебе. И ракушки красила.
- Спасибо, - серьезно ответила та. Ремешком повесила на руку шлем, сгрузив в него камни, а синие ракушки надела на шею, поверх доспеха. Лин хихикнул, Черрим показал ему кулак. А девочка вцепилась в ладонь Аррайды и за руку повела ее к шатрам, беспрерывно болтая.
- А у нас гуарчики маленькие... пушистые... белые родились. Тетя Ниб говорит, белые - к счастью. Хотя они все рождаются белые... А у тебя... А где... А...
Наемница терпеливо отвечала.
- Из тебя получилась бы хорошая мать, - заметила Эдвина негромко Аррайде в спину. Черрим неодобрительно покрутил башкой в вороте двемерской кирасы, предлагая оставить подругу в покое.
Попытку всем набиться в свой шатер провидица Нибани Меса пресекла самым решительным образом.
- Но я голоден, - попытался воззвать к ее доброте Зайчик, раскрасневшийся и пыхтящий, но уже начисто забывший о морской болезни. Нибани выставила на белый камень у входа здоровенную сковородку с яичницей и опустила полог у них перед носом, забрав Аррайду с собой.
- И что мне теперь, руками есть? - озаботился босмер.
- У настоящего воина главное при себе всегда, - Черрим вытянул ложку из-за голенища сабатона. - Приступим здесь или к морю спустимся?
- Навидался я твоего моря... по самую плешь, - буркнул Зайчик.
Смеясь и подтрунивая друг над другом, они позавтракали яичницей и хлебом и запили ледяной суджаммой, что им поднесла в высоком кувшине Тинувиэль. Босмер корочкой собрал масло со сковороды и забросил корочку в рот. Сыто рыгнул. Прислонился спиной к камню, вытянул ноги и закрыл глаза. Тьермэйлин, глядя на него, широко зевнул, едва не вывихивая челюсть. Эдвина фыркнула, закатала рукава и взялась мыть посуду. Черрим раскачивался на корточках, дергая ухом, над которым вилась назойливая муха. Звездочка вообще куда-то исчезла.
Наконец, Аррайда вышла, отбросив полог шатра. Зайчик тут же вскочил, вытирая потные ладошки о штаны, и обошел вокруг нее, точно выискивая приметы божественности, чтобы при малейшем их признаке бухнуться на колени. Но Аррайда выглядела лишь сердито и раздосадованно. Зыркнула на лучника и повернулась к остальным.
- Там была еще одна гора.
- Что-о?!
- Если взобраться на гору, за ней обязательно найдется другая.
Она поглядела на чисто вымытую, блестящую сковородку в руках Эдвины.
- Я хочу есть.
Мало кто откажется от второго завтрака на свежем воздухе. Несмотря на страдания Зайчика, на этот раз они спустились к морю, и глядя на катящиеся на берег серые вспененные валы, Аррайда передала друзьям то, что сказала ей Нибани Меса.
- То есть, она признала, что чужак может быть Нереварином. Уже хорошо, - похлопал подругу по руке Черрим.
- И что же тут хорошего? - напустилась на хаджита Эдвина. - "Я поведу тебя по пути пророчеств... А не пошла бы ты... к Суул-Матуулу?"
- Дикие культуры всегда испытывают своих избранников, - флегматично заметил, глядя в небо, Тьермэйлин.
- И это всегда плохо кончается! - выкрикнул Зайчик. И уставился на Аррайду испуганными глазами: - А когда ты к нему пойдешь?
- Вечером. Его нет сейчас в лагере. В стаде прибавление, и Сул-Матуул возглавил охоту против тварей, чтобы не нападали на малышей.
- Так чего мы сидим? - пружинисто подпрыгнул Черрим. - Куда они пошли?
Аррайда указала рукой на ту низину, где уршилаки держали гуарье стадо.
- Охотники не собирались уходить далеко, просто хищников отогнать.
Черрим сощурился, выглядывая парящих на краю взгляда скальных наездников.
- Поучаствуем? Не валяться же целый день пузом кверху!
Эдвина ухмыльнулась:
- А то. До смерти хочу опробовать пару новых заклинаний.
- А я - здешние травы на ваших царапинах, - пробурчал Тьермэйлин, отмеривая широкие шаги на холм к стойбищу. Босмер скачками понесся за ним, поминая лук, забытый у шатра.
Собрались быстро. Пикстар искать не стали. В конце концов, та не маленький ребенок, сумеет о себе позаботиться. Зайчик, разрываемый противоречиями, еле плелся за остальными. Но в охоте оказался едва ли не лучшим и удостоился молчаливого одобрения вождя Уршилаку.
Трупы чудовищ стянули в загодя отрытую яму и забросали камнями. Аррайда трудилась наравне со всеми. И ей досталась улыбка, изредка освещающая точно рубленное из серого камня лицо Сул-Матуула.
Закончив, они пошли к морю, чтобы смыть грязь и кровь. Уршилаки бросались в море прямо в одежде. У кого были доспехи - сняли и оставили их на песке. Там же озирали берег и небо несколько бдительных караульщиков, которых после сменили, чтобы дать выкупаться и им. От рыб-убийц мелководье здесь отгораживала сетка на прочных кольях, глубоко вбитых в грунт. Но Зайчик с Эдвиной в воду все равно не полезли, обойдясь чистящим заклинанием Тьермэйлина.
Охотники сложили из плавника и запалили выскоий костер, чтобы греться после ледяной воды. Босмер ходил вокруг и приговаривал:
- Столько мяса пропало, столько мясо пропало! Вместо свежей, хорошо прожаренной вырезки - что я ем?
Сул-Матуул высвободился из кирасы - железной чешуи, нашитой на толстую кожу нетча.
- Многие уже пострадали от своей жадности. Болеют звери, болеют охотники. Мелкие племена мор выкосил подчистую. Я не стану рисковать своими людьми. Кстати, спасибо за помощь. Без вас нам было бы... труднее.
Он стянул через голову потную рубаху. Поиграл мускулами под серой кожей. Прицепил нож к поясу и спросил у Аррайды:
- Ты умеешь плавать?
Она кивнула.
- Тогда пойдем.
Наемница сбросила доспех и босиком пошла за ашханом по плотному слежавшемуся песку туда, где заканчивалась ограда купальни. На ходу Сул-Матуул нагнулся и сгреб песчаную горсть:
- Это перемолотые кости тех, кто полег на здешних берегах. Северяне когда-то дорого заплатили за попытку взять Морроувинд. Мы - тоже.
Вождь шагнул в воду цвета его кожи, соленую и ледяную настолько, что обжигала. И поплыл, раздвигая волны могучими взмахами рук. Аррайда без усилий держалась рядом. Быть может, это море и не было похоже на море Хаммерфелла, ее родины, но море всегда море.
Сул-Матуул лег на бок и улыбнулся:
- Я хранитель своего племени, и я должен назвать свое испытание. Завтра на рассвете ты отправишься в Когорун.
- Это...
- Бывшая столица Шестого дома. Проклятые развалины, населенные корпрусными тварями.
Он сплюнул соленую воду.
- Я был там с двумя охотниками. Должен был проверить...
Аррайда отгребла мокрые волосы с лица:
- И?
Сул-Матуул повел плечом:
- Мы живы.
И продолжил, улегшись на спину, с руками под головой, мягко покачиваясь на волнах:
- От тебя потребуются сила, отвага и смекалка. Чудовища вооружены клыками, когтями, у них тостая шкура и даже чешуя. Они ловчее охотника, превосходят его нюхом, скоростью, слухом и зрением.
Он встал в воде стоймя, подгребая ногами; притянул наемницу за плечи, пытливо вглядываясь в лицо, и продолжил:
- И все же мы: такие мягкие, такие слабые, способны их побеждать. То же относится в большей мере к корпрусным тварям, населяющим Когорун. Только эти еще опаснее, потому что многие из них произошли от людей. И от тебя зависит, сумеешь ли ты их победить. Ты принесешь мне доказательства: Щит теней в туннелях под Когоруном, где находится гробница Дагота Морина, чашу с клеймом Дома Дагот и "слезы корпруса". И тогда... я скажу тебе остальное.
И, отпустив Аррайду, поплыл к берегу.
|
| |
| |
