Тарне думала, что утром не проснется, пока ее не растолкают; и будет хрипеть и кашлять заодно. Но встала сама, на удивление рано и вовсе не простуженная. Стараясь не разбудить госпожу, спустилась в общий зал, где разводила огонь в очаге сонная толстушка Марина, сунувшись внутрь растрепанной светлой головой, дуя на угли. По щеке ее протянулась длинная полоса сажи.
— Привет, — Марина вытянула из очага голову и улыбнулась Тарне. Из-за бугристых плиток, впивающихся в колени, улыбка вышла слегка кривой.
— А почему ты не… — Тарне уставилась на ручные мехи под рукой девушки.
— Лопнули, леший их ешь! А за новыми никак не соберусь.
Марина покосилась на белобрысого парня у стойки, листающего конторскую книгу. Одет он был, как торговец средней руки, и лишь когда метнул на девушек короткий пристальный взгляд, узнала в нем Тарне Ньела Сарна из Дома Трумин и тут же вспомнила, что «Два меча» принадлежат ему. Парень же учтиво наклонил голову и опять вернулся к книге.
Спокойствие раннего утра было нарушено резким толчком двери. Вместе с ледяным облаком снаружи ворвался молодой человек в цветах Дома Имболк, его золотые с рыжиной кудри были всклокочены, черты прекрасного лица искажены.
— Где она? Эта… — и он выдал поток такой грязной брани, что Тарне захотелось метнуть в аристократа кувшин. С трудом удалось понять, что пришел он мстить за своего господина Гивела «этой самайнской шлюхе и ведьме».
— Придержите паскудный язык, Нойрэ, — сказал Ньел холодно, — или мне придется вас ударить.
Имболк ответил очередным ругательством. Сарн подошел к нему и, без единого слова развернув двумя руками, пнул под тощий, обтянутый парчою зад.
— Прекрасно, Ньел, — Аррайда похлопала, показавшись наверху лестницы. — Но все же дайте юноше высказаться.
— Я увожу войска! — заорал Нойрэ. — Но прежде я…
— Уводишь?! — узкое лицо Сарна побледнело. — Когда война не закончена? Ты не посмеешь.
— Посмею! Я принимаю власть, и никакой торгаш не будет командовать моему Дому!
Ньел без размаха хлестнул его по щеке:
— Поединок! За предательство. И за то, что смели обидеть леди. А когда вы сдохнете — я потребую у Совета, чтобы госпожа Аррайда возглавила объединенные войска.
— Так его! Правильно! — Марина азартно взмахнула поленом. — А если посмеет сбежать, я его так отчебучу! Дорогу сюда забудет.
Нойрэ потрогал щеку и с недоумением поглядел на пальцы:
— Самайны хотят разъединить нас и править. Впрочем… Давайте не откладывать.
— Миледи, — обратился к Аррайде Сарн, — я прошу вас быть моим секундантом.
— Почту за честь.
И все трое покинули таверну.
Тут же Тарне обрела голос:
— Они спятили!
Марина засмеялась:
— Этим имболкам давно пора прижечь хвост. Да не дергайся ты! — толстушка вытерла лицо, оставив еще одну черную полосу уже на лбу. — Мужики неисправимы, пусть дерутся.
Лютинистка выскочила за двери. Три фигуры удалялись в сторону моря, и там к ним присоединилась еще одна — пожилой серокожий здоровила.
— Такой секундант вам подойдет, Нойрэ? — донесся до Тарне голос Ньела. — Это Дорай, глава здешней гильдии наемников и один из самых...
— Простолюдин. Плевать! Все лучше, чем ваша полукровка.
За валунами лязгнули почти неслышимые в шуме моря клинки. Когда девушка-музыкант подбежала, Нойрэ, обезоруженный, лежал на земле, зажимая плечо и стремительно бледнея.
— Я отнесу его в храм, Ньел, — здоровяк без видимого труда поднял мальчишку на руки и ушел, тяжело ступая. Сарн вытер меч, убрал в ножны и стал умываться в ледяном прибое.
— Спасибо, — сказала ему Аррайда. Трумин посмотрел на воительницу странным взглядом:
— Рад служить, госпожа.
— Можно, я спрошу. Вы не обидитесь? Как вы угодили в Дом торгашей? Мне кажется, при ваших понятиях о чести вам больше пристали Дома Даннан или мой.
— Я думал об этом, леди, — он пожал неширокими плечами. — Но раз так сложилось, я останусь верен своему Дому.
— Я понимаю.
Она пошла наверх. Ньел поколебался, точно — так показалось Тарне — желая ее обнять, укрыть, заслоняя от промозглого утреннего холода. Но так ничего и не сделал. Зато из «Двух мечей» выскочил с плащами Сапожок:
— Вот дуры! — стонал он, утаскивая Тарне в тепло.
Очаг в общей зале уже пылал, Марина протирала кубки; с поварни тянуло приятными ароматами.
День потек своим чередом. Аррайда опять облачилась в доспехи, и лютинистка по ее ледяному лицу не могла определить, все ли еще она тоскует или нет. Кстати, Эйрана, в ставке не оказалось, и никто не мог объяснить, куда глава Дома Самайн исчез.
Тарне засадили за письма и какие-то вовсе уж не нужные, на ее взгляд, бумаги, и встретилась она с хозяйкой ближе к вечеру, за походным обедом.
В лагере все было тихо: так, будто не случилось ни побега Гивела с Гивате, ни утреннего поединка Ньела с советником Имболка.
— …он уехал на рассвете, с парой телохранителей, никого не предупредив. Я отдала приказ разведке, его найдут, — словно продолжая прежде начатый разговор, объявила наместница Драугасу.
— Несомненно, — ответил тот, сверкнув желтыми глазами, заставив стаю мурашек пробежаться у Тарне по спине. — Хотя мне такое отношение не нравится. Впрочем, лорд Эйран всегда был непредсказуем.
— Я его обидела.
Каралис осторожно накрыл ладонь Аррайды своей:
— Не стоит огорчаться, миледи. Ему не помешало бы немного терпения. И понимания.
— Не смейте, вы!
— Да, — он спрятал опасный блеск глаз под веками, — прошу меня простить.
И Тарне неожиданно посочувствовала мрачному желтолицему воину и посетовала, что тех, кто верен, всегда предают. Вот как сестрица Арела и Шалар. Девушке стало грустно.
Она даже обрадовалась, когда Аррайда сказала, что они покидают военный лагерь и возвращаются в Веренгу, оставив войско Самайн на командиров. Военачальники положили назначить временным главнокомандующим Ньела — несмотря на поединок с имболком. В конце концов, истеричный мальчишка сам нарвался на хорошую взбучку. Трумин устраивал всех, а займи этот пост Аррайда — войска Домов Имболк и Белтайн могли взбунтоваться.
Разумеется, верховным командиром стал бы Эйран — если бы не исчез.
— Не желаю дразнить гусей, — ворчала наместница. — Белтайны будут нежно улыбаться, пряча за спиной отравленные ножи. Так что сомнительная честь сделаться главнокомандующей — не для меня. Тем более что все несколько устали от войны, зализывают раны и копят силы для новых боев.
— Стоит выждать, — подтвердил Драугас. — Стоит укрепить родовые земли и дождаться Эйрана.
Но прежде отъезда прилетела белая птица с серповидными крыльями, черными на концах, и кинулась госпоже в ладони.
Птица больно клюнула Тарне, когда та попыталась ее погладить.
Аррайда отвязала от скурченной красной лапки кусок древесной коры с черточками и линиями. Начала читать, сперва усмехаясь, а потом хмурясь; ее брови взлетали все выше над медового цвета глазами.
— Это Хальдра, рыжая, та, которую Гивате послала шпионить за Альвом и его людьми в глубине своих земель. Я думала, она… опишет в точности то, что поведал мне Злоязыкий…
— Он опять что-то утаил?
— Похоже, — Аррайда стиснула свернувшееся письмо до колотья в ладони. — Она пишет, что найенны взволнованы. Они ждут возвращения короля.
— Но он умер! — ахнула Тарне. — Он и все наследники!
Аррайда замерла. В ее глазах словно отразились растекающаяся по опочивальне кровь и тело, сползающее по синему покрывалу.
— Да. Но найенны болтают, что прошел слух об еще одном бастарде, и теперь хотят отыскать его первыми: чтобы использовать в войне против Домов. Соленая степь после смерти короля тяготеет к отделению, ходят слухи, что мы сами оплатили убийц.
— Ерунда какая!
— Но выглядит убедительно. У Соленой степи появился реальный шанс — отделиться, разорвать союз, словно гнилое одеяло. И найенны не преминут ударить в щель. Странно, как Дома не поймут, что под одеялом спать теплее, чем под лоскутьями?
Тарне глянула удивленно, и Аррайда замолчала, поняв, что сказала слишком многое.
— Гивате сочла бы такое предательством, — усмехнулась она, — а я считаю, что войны и так достаточно. Если Дома вступят в драку за отделение, пострадают и Срединные земли, и Степь. Пропасть между найеннами и каралисами велика, но и ее можно зарастить при мудром правлении. Но… незачем об этом говорить. По крайней мере, новой войны против Срединных земель мне бы не хотелось.
— Но… воевать на две стороны — это безумие! Неужто Дома не понимают?
— Как ты помнишь, — холодно сказала Аррайда, — мы заключаем мир с крепостью Ветер. Всяко, когда лорд Эйран отыщется.
— И он сразу пойдет на север?
— Он лоялен королевству. Нет, не думаю. Но не все так разумны, как он.
— А что там конкретно написано? — не выдержала любопытства Тарне.
Аррайда зачитала письмо вслух. Приказала кудрявой достать письменные принадлежности и написать Хальдре ответ, чтобы занималась только бастардом.
— Нам надо встретиться с Альвом, — сказала она. — Мы должны опередить другие Дома. Пиши: белтайны не должны знать об этом! Пусть разберется с их разведкой самым радикальным образом, если встретит. Эйран тоже должен узнать о претенденте на престол как можно скорее, как только мы его найдем… Хорошо бы… проведать, что известно другим гильдиям и гарнизону Срединных земель в Гривейсе. Впрочем, — Аррайда криво улыбнулась лютинистке, — это не твоя забота.